Интересно, что в наших представлениях о вечном аде, мы ожидаем от Бога того, на что никогда не решились бы сами. Таким образом, Бог становится орудием нашей мести, но без нашей нерешительности. Мы ожидаем, что Бог отомстит за нас, не терзаясь сомнениями.
Представьте, что ваш самый худший враг отдан в ваши руки. Вы можете делать с ним все, что захотите, без всяких последствий. Кто из нас решится застрелить его? Взять пистолет и выстрелить ему в голову, видя как его мозги размазываются по стене? Может быть кто-то и решится. А как насчет взять нож, вспороть ему живот и медленно вытащить его кишки – продлить его мучения? Кто решится на это? А как насчет пыток? Пытать его месяцами – один день за каждую секунду ваших мучений? Кто пойдет на это? Вот почему самое ужасное насилие обычно творится обезличенной толпой, когда в толпе теряется наша личность, когда никто по-отдельности не несет ответственности.
И при всем этом мы хотим, чтобы Бог сделал с нашими врагами то, на что мы неспособны сами. Что еще более странно: мы хотим, чтобы Бог сделал со СВОИМИ врагами то, что мы никогда бы не сделали со своими.
Однако вы не знаете самого главного! Бог не будет сам наказывать Своих врагов. Для этого у него есть вы! В вечности вы будете палачами у Бога. Вы будете вечно пытать Его врагов! Вы будете орудиями Его гнева! Он доверит вам высочайшую честь: стать орудиями Его мщения! Возможно, у Него во врагах ваша мать, мать, которая всегда вас любила и дарила вам свою любовь и заботу. Однако она отвергла евангелие, не повторила за вами молитву грешника. Она предпочла вражду против Бога! И теперь Бог оказывает вам честь излить огонь Его гнева на вашу мать. Вы лично будете извергать на нее нестерпимый огонь всю вечность. Вы лично будете отвечать отказом на каждую просьбу о глотке воды. Но ведь это и значит следовать за Иисусом: возненавидить отца и мать, не так ли?
не успела...
