АНДРЕЙ РУБЛЁВ

Я твёрдо, я так сладко знаю,

С искусством иноков знаком,

Что лик жены подобен Раю,

Обетованному Творцом.

Нос - это древа ствол высокий;

Две тонкие дуги бровей

Над ним раскинулись, широки,

Изгибом пальмовых ветвей.

Два вещих сирина, два глаза,

Под ними сладостно поют,

Велеречивостью рассказа

Все тайны духа выдают.

Открытый лоб - как свод небесный,

И кудри - облака над ним,

Их, верно, с робостью прелестной

Касался нежный серафим.

И тут же, у подножья древа,

Уста - как некий райский цвет,

Из-за какого матерь Ева

Благой нарушила завет.

Всё это кистью достохвальной

Андрей Рублёв мне начертал,

И этой жизни труд печальный

Благословеньем Божьим стал.

(Н. Гумилёв)

Родство по слову

.

Неторопливо истина простая

В реке времён нащупывает брод:

Родство по крови образует стаю,

Родство по слову - создаёт народ.

Не для того ли смертных поражая

Непостижимой мудростью своей,

Бог Моисею передал скрижали,

Людей отъединяя от зверей?

А стае не нужны законы Бога,--

Она живёт заветам вопреки.

Здесь ценятся в сознании убогом

Лишь цепкий нюх да острые клыки.

Своим происхождением, не скрою,

Горжусь и я, родителей любя,

Но если слово разойдётся с кровью,

Я слово выбираю для себя.

И не отыщешь выхода иного,

Как самому себе ни прекословь,--

Родство по слову порождает слово,

Родство по крови - порождает кровь.

.

(Городницкий)

Любовь долготерпит,
Она не гордится.
Любовь всему верит,
Не мстит и не злится.
Любовь не покинет,
Любовь не изменит,
За боль не осудит
И снова поверит.
Любовь превозносит,
Любовь вдохновляет,
От горечей жизни
Собой закрывает.
Любовь не обидит,
Она окрыляет.
И тело и душу
Любовь исцеляет.
Любовь не разрушит,
Она созидает.
И только любовь
Все ошибки прощает.
И мир этот создан
Любовью, конечно,
И только любовь на Земле
Будет вечно!

Очень интересное стихотворение, слово надо понимать жизнь по закону по заповедям? Об этом автор говорит?

ПРОРОЧЕСТВО

(Было написано Лермонтовым за 87 лет до революции, написал он это в 16 лет)

Настанет год, России чёрный год,

Когда царей корона упадёт;

Забудет чернь к ним прежнюю любовь,

И пища многих будет смерть и кровь;

Когда детей, когда невинных жён

Низвергнутый не защитит закон;

Когда чума от смрадных, мёртвых тел

Начнёт бродить среди печальных сел,

Чтобы платком из хижин вызывать,

И станет глад сей бедный край терзать;

И зарево окрасит волны рек:

В тот день явится мощный человек,

И ты его узнаешь - и поймёшь,

Зачем в руке его булатный нож:

И горе для тебя! - твой плач, твой стон

Ему тогда покажется смешон;

И будет всё ужасно, мрачно в нём,

Как плащ его с возвышенным челом...

наверное каждый понимает как нужно именно ему, особенно в нюансах.. и про заповеди красной нитью,

либо про то что соединяет и притягивает некогда чужих, а Теперь ближе близких..

мдя, удивительно..

.........................................................

*   *    *

А можно, я буду хорошей и нежной:

Без грубых движений, без резких батманов,

Смеяться над вечным всё реже и реже,

Не думать о свинге и марихуане…

Смотреть на детей в странных комбинезонах,

С тележкой бродить в супермаркете долго,

Любить равномерно четыре сезона,

Постель расстилать не по принципу долга.

А можно, я вычищу память, как сумку,

Где множество мусора там, за подкладкой,

И прошлые комиксы – чьи-то рисунки -

Безжалостно вырву из общей тетрадки.

А можно, я снова, как будто впервые,

Сто раз ошибусь, зарекусь… мне же часто

Так хочется верить, что люди живые,

А не из пластмассы, а не из пластмассы…

***СЕГОДНЯ
Грешна и напрасна тоска о былом
Во времени кратком и гулком,
Где тени событий подбитым крылом
Летят по земным закоулкам.

Сегодня-бесценен твой день и велик !
И вечность дарует свободу.
Сегодня - твой шанс.Твой божественный миг.
Явленье родному народу.

Сегодня святой благодатью дыши,
Ведомый таинственной силой..
Сегодня - единое слово скажи...
Сегодня- спаси и помилуй !
Сегодня -смахни надоевшую тень,
Не сникни,как лист прошлогодний...
Сегодня - твой праздник. Сегодня твой день!
И жизнь твоя - только сегодня !..
---------Людмила Щипахина

тесто месила невеста,

тёмные ночки

запекла в пирожочки,

на кладбище выбрала место,

куда положили дружочка,

по небу Шагала смело шагала,

спросить у кого искала -

почему убивают

тех, кто жизнь продолжает? -

ангелы тихо плакали.

.

Игорь Верещинский

сочинение украинской школьницы.

-

Атакован в катакомбах. Бомбами утыкан. От такого - БАХ!

Я думала, что главное в погоне за судьбой
Малярно-ювелирная работа над собой,
Над всеми недостатками, которые видны,
Над скверными задатками, которые даны,
Волшебными заплатками,
Железною стеной должны стоять достоинства, воспитанные мной.
Когда-то я так думала по молодости лет,
Казалось, это главное, а оказалось – нет.
Из всех доброжелателей никто не объяснил,
Что главное, чтоб кто-нибудь вот так тебя любил:
Со всеми недостатками, слезами и припадками,
Скандалами и сдвигами, и склонностью ко лжи
Считая их глубинами, считая их загадками,
Неведомыми тайнами твоей большой души!

УХА

.

Луковица огня, больше не режь меня,

больше не плачь меня и не бросай в Казань.

Ложкою не мешай, ложью не утешай,

память - мужского рода: чешется, как лишай.

Окунем нареки, вот мои плавники,

порванная губа, вспоротые стихи.

Вот надо мной проходят пьяные рыбаки.

Все на земле – мольба, дыр и, возможно, щыл.

Господи, Ты зачем комменты отключил?

Всех успокоит Сеть, соль и лавровый лист,

будет вода кипеть, будет костер искрист.

Будут сиять у ног – кости и шелуха...

Как говорил Ван Гог: «Все на земле – уха…»

.

(Александр Кабанов)

Сладким укусом меня завлекла,
Скользкая, хитрая словно змея.
Планы твои я давно разгадал,
Но нарушать почему-то не стал!
Планы твои я давно разгадал,
Но нарушать почему-то не стал!

Капелька яда, мне не страшна.
Капельку яда, выпил до дна.
Капелька яда, мне душу сожгла.
Яда не надо, дай мне тепла!
Капелька яда, мне не страшна.
Капельку яда, выпил до дна.
Капелька яда, мне душу сожгла.
Яда не надо, дай мне тепла!

Знаю, что кровь твоя просто вода,
Сердце холодное, прям изо льда.
Только до этого дела, мне нет,
Пусть будет временным счастья билет!
Только до этого дела, мне нет,
Пусть будет временным счастья билет!

Капелька яда, мне не страшна.
Капельку яда, выпил до дна.
Капелька яда, мне душу сожгла.
Яда не надо, дай мне тепла!
Капелька яда, мне не страшна.
Капельку яда, выпил до дна.
Капелька яда, мне душу сожгла.
Яда не надо, дай мне тепла!

Сладкий укус твой, меня заразил.
Сети раскинул, и сам угодил.
Будем играть с тобой в эту игру,
Как доиграем я тихо уйду!
Будем играть с тобой в эту игру,
Как доиграем я тихо уйду!

Капелька яда, мне не страшна.
Капельку яда, выпил до дна.
Капелька яда, мне душу сожгла.
Яда не надо, дай мне тепла!
Капелька яда, мне не страшна.
Капельку яда, выпил до дна.
Капелька яда, мне душу сожгла.
Яда не надо, дай мне тепла!

- Вы на моем Пути случайны?

В немом отчаянии твержу,

Но истины не нахожу.

Вопрос - ответ, разгадки - тайны,

И пропасть разных вариантов

Трактовки знаков, а талантов

Их разгадать, не отыскать.

- Вы на моем Пути случайны?

- Как знать, Любимая, как знать….

Так вот теперь сиди и слушай,

Он не желал ей зла,

Он не хотел запасть ей в душу,

И тем лишить ее сна.

Он приносил по выходным ей сладости,

Читал в ее ладонях линии.

И он не знал на свете большей радости,

Чем называть ее по имени.

Ей было где-то тридцать шесть,

Когда он очень тихо помер.

Ей даже не пришлость успеть

В последний раз набрать его несложный номер.

Но в первый раз несла она ему цветы,

Две ярко-белых лилии,

В знак, что более никто, кроме него,

Так не называл ее по имени.

И было ей семьдесят шесть,

Когда её самой не стало.

Нет, не страшила её смерть,

Скорей, она о ней мечтала.

Бывало, знаете ли, сядет у окна,

И смотрит-смотрит-смотрит-смотрит в небо синее.

Дескать, когда умру я встречу его там,

И вновь тогда он назовет меня по имени.

Какая в сущности смешная вышла жизнь,

вышла жизнь,

Хотя, что может быть красивее.

Чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,

Друг друга называть по имени.

Друг друга называть по имени.

Я с работы пришел, сколько дел, я устал. Не успел ужин съесть - кто то в дверь постучал.Говорят, неприлично болтать с полным ртом,Пусть пока постучит, я открою потом .Ух, какой сериал, а герой просто зверь...Кто то снова легонько стучит в мою дверь.Пусть еще постучит, я потом отворю интересный ведь фильм, я его досмотрю. Вот уж ночь за окном, город весь мирно спит...Но опять в мою дверь кто то тихо стучит.Ну зачем он стучит? Ведь так сладок мой сон! Не хочу подниматься, открою потом.Утро вновь настает, пробуждаюсь от сна,И какая то странная вдруг тишина,Что случилось со мной? Не могу я понять...Просто в двери мои перестали стучать. Я с постели своей поднимаюсь скорей,Торопясь, впопыхах выбегаю за дверь...На пороге видны следы крови и слез... И написано рядом: "Стучался Христос".

Весь этот джаз ваяет помидоры
И варит вишню в собственном соку.
Стоит июль у нас! Нет времени на ссоры!
И хвори прочь! И колотьё -долой ! - в боку!

Строгают, косят, маринуют в упоенье.
Июль сияет. Барственный, крутой!
Кафтан гламурный. Пышных трав цветенье. 
И золотое жаворонков пенье - 
Прекрасною бегущею строкой...!

А она все повторяла, пряча мокрое лицо:

«Потеряла, потеряла я на улице кольцо».

И, собравшись у панели, шаря пальцами в пыли,

очень женщину жалели, утешали, как могли.

Только я жалеть не стану, даже такту вопреки.

Мне, представьте, очень странно видеть эти пустяки!

Долго в памяти не роясь, вспоминаю сто начал,

как теряли люди совесть, и никто не замечал.

И, причастные к морали, словно к вешалке пальто,

люди честь свою теряли, и не сетовал никто.

Но, лишь видимому веря, не насилуя умы,

те незримые потери не оплакиваем мы.

.

(Людмила Щипахина)

Я хочу подарить тебе солнце…
Просто так… Без особых причин…
Взять перчатки две… Чтоб не обжечься…
Протянуть тебе руки -Летим!
И взлететь. Воспарить словно птицы
Словно ветер нестись во всю прыть…
И сказать тебе:"Вот это солнце
Лишь тебе я хочу подарить»
Я хочу подарить тебе небо …
С облаками и стаями туч
Чтобы в час, когда малость взгрустнётся
Пронизал его радостный луч
От улыбки твоей Смех веселый
Словно дождик на землю пролить
И сказать тебе:"вот это небо
Лишь тебе хочу подарить»
Зимней свежестью буду я летом,
Обдувая тебя ветерком
И во тьме твоим сделаюсь светом,
Освещу тебе путь. А потом
Подарю тебе клин журавлиный,
Что летит где-то в небе на юг,
Пролетая моря и равнины,
И все то, что тебе я дарю…

Ну что со мной?

Какие сны меня тревожат понапрасну,

Что, повинуясь силе властной,

Я отгоняю их рукой?

Скорей до-до,до-до, домой!

В чертог Огня, где я сама собой владею,

И чужестранец не посмеет

Нарушить созданный Покой.

Здесь – мой театр,

А я – артист, и роль моя определённа,

И там, за гранью удалённой,

Есть всё: и вечность и Монмартр.

Позволь мне стать Твоей любимой,

И раствориться, не познав,

Тот миг, как жизнь неповторимый,

И слиться с ним, себя отдав.

ЗАВИСТЬ
Я завидую людям спокойным.
В мире гулком,как радиорубка,
В мире хрупком,как будто скорлупка,
В мире ,склонном к раздорам и войнам,
Я завидую людям спокойным...
Есть в спокойствии -замкнутость круга.
Прочность петель,затянутых туго.
Завершённость. Завидная ясность.
Между вечным и суетным -разность.
Что-то в этом от мудрости высшей !
Вызов шпилей,венчающих крыши.
Выплеск строек над плоским пейзажем.
Или флаг наступления даже !
В днях крутых и пьянящих,как брага,
Не дано мне подобное благо -
Этот дар и награда достойным...
...Я завидую людям спокойным.
(Людмила Щипахина.)

1831-го июня 11 дня

Есть время - леденеет быстрый ум.

Есть сумерки души, когда предмет

Желаний мрачен:усыпленье дум;

Меж радостью и горем полусвет;

Душа сама собою стеснена,

Жизнь ненавистна, но и смерть страшна,

Находишь корень мук в себе самом

И небо обвинить нельзя ни в чём.

(М. Ю. Лермонтов)

Ишь ты, думала здесь стихи доморощенные, которые на дух не переношу, а тут прилично стихо...

Ну вот вам в тему). Моя любимая Елена Шварц.

Мне Аббатиса задала урок –
Ей карту Рая сделать поточнее.
Я ей сказала – я не Сведенборг.
Она мне: будь смиренней и смирнее.
Всю ночь напрасно мучилась и сникла,
Пока не прилетел мой Ангел-Волк,
Он взял карандаши, бумагу, циркуль
И вспомнил на бумаге все, что мог.
Но Аббатиса мне сказала: "Спрячь.
Или сожги. Ведь я тебя просила,
Тебе бы только ангела запрячь,
А где ж твои и зрение и сила?"

Мне Аббатиса задала урок –
Чтоб я неделю не пила, не ела,
Чтоб на себя я изнутри смотрела
Как на распятую – на раны рук и ног.
Неделю так я истово трудилась –
А было лето, ухала гроза, –
Как на ступнях вдруг язвами открылись
И на ладонях синие глаза.
Я к Аббатисе кинулась – смотрите!
Стигматы! В голубой крови!
Она в ответ: ступай назад в обитель,
И нет в тебе ни боли, ни любви.

Мне Аббатиса задала урок –
Чтоб я умом в Ерусалим летела
На вечерю прощанья и любви, –
И я помчалась, бросив на пол тело.
"Что видела ты?" – "Видела я вечер.
Все с рынка шли. В дому горели свечи.
Мужей двенадцать, кубок и ножи,
Вино, на стол пролитое. В нем – муху.
Она болтала лапками, но жизнь
В ней, пьяной, меркла..."
– "Ну а Спасителя?" –
"Его я не видала.
Нет, врать не буду. Стоило
Глаза поднять – их будто солнцем выжигало,
Шар золотой калил. Как ни старалась –
Его не видела, почти слепой осталась".
Она мне улыбнулась – "Глазкам больно?"
И в первый раз осталась мной довольна.

Из книги "Лоция ночи"

Палачам

***
В надежде славы и добра
Гляжу вперед я без боязни:
Истлеет древко топора,
Не будет палача для казни.

И просвещенные сердца
Извергнут черную отраву
И вашу славу и державу
Возненавидят до конца.

Бичуйте, Ксерксы, понт ревучий!
И ты, номадов дикий клан,
Стрелами поражая тучи,
Бессильный истощи колчан!

Так! Подлые вершите казни,
Пока ваш скиптр и царство тьмы!
Вместите дух в затвор тюрьмы!
Гляжу Bперед я без боязни.

.

Вячеслав Иванов

Соскучилась по нежности твоей...

Её б в кармашек положить, как в детстве -

Конфеты с ласковым названьем "Карамель",

И мыслью, что она "лежит" там, греться.

Наслушаться бы этой тишины,

Когда молчишь и гладишь мои руки...

...В каком-то смысле мы с тобой больны,

Больны необходимостью друг в друге.

Всё маскируемся: "Дела, опять дела",

Не замечать пытаясь грусти трещин.

Но... только взгляд... и "Я тебя ждала,

Соскучилась." "И я скучал. Не меньше."

И льётся нежность звонким ручейком,

А мы молчим... и говорить не нужно...

...Как в детстве горло - тёплым молоком,

Так мы любовью согреваем души.

И с каждым днём прощаться всё трудней.

А жизнь идёт и не даёт поблажек...

Мне не хватает нежности твоей.

Жаль, что её... не положить в кармашек.

Ты помнишь, Тиль, как пахнут розы в Брюгге,

Как в тихой Шельде плещется волна,

Как сладостно, бродя вдвоём с подругой,

Любовный кубок осушать до дна?

На вертеле уже каплун зажарен.

Стекает жир с коптящихся колбас.

Сок виноградный за стеклом янтарен.

И запевает песню чей-то бас..

Ты помнишь?

Нет, я ничего не помню.

Лежит распятой родина моя.

Не суждено вернуться в отчий дом мне,

Пока в цепях фламандская земля.

Костры, распятья, виселицы, плахи,

Щедроты инквизиции святой,

Испанские солдаты и монахи,

И надо всем паук – Филипп Второй.

О. Фландрия, не вереском покрыты

Холмы твои…

Сегодня провела возле твоей, а уже по-моему и моей, любимой Шварц, какое-то время листая..

вот результат:

.

Зимний полет над бывшею столицей

Ещё не прах, ещё не птица,

Ещё не ангел, дух иль змей,

Лечу над пропастью столицы.

Ещё во мне слова и лица,

Ещё я помню своё имя и имя матери моей.

Ещё настанут скоро святки.

В Вертеп войду я Рождества

Вслед за Каспаром, Мельхиором

В благую тьму.

Едва-едва

Младенца видно, он сияет

Как спичка в кулаке пещеры.

И я младенца обожаю,

И я сама себе чужая,

И я, как царь, забывший царство.

Оно плащом лежит за входом…

А там уже — и с Новым годом!

Войдём же в дверь, стучи сильней!

Ещё я помню своё имя и имя матери моей.

Со мной безумный друг идёт,

Он — пациент, он — идиот.

В мозгу безумца

Дыра разверзлась.

И свет, и тьма туда стекают,

Влетит ли птица — умирает,

И бесы мочатся туда.

А так нельзя! Душою, силой

Противостать им до могилы,

А там — не знаю, может быть…

Но, бедный друг, не мне тебя судить.

Сверкают скальпели, ножи,

В ночи кипит врачей работа.

В больном ещё трепещет жизнь,

Но он лежит, лицо откинув,

И чистоты ручьёвой хочет.

Над ним хлопочет оператор,

(Над нами всеми так хлопочут —

Иные в белых одеяньях,

Иные в чёрных одеяньях,

И вырезают в сердце прочерк)…

А крохотное мирозданье

В моей ладони вдруг очнётся,

В руке недвижной, коченелой

В руке немой, обледенелой.

Рассыпанной жаровней город

Внизу лежит, мы под углями

Горящими, и Бог наш с нами.

Ему иль нам — кому больней?

Лететь ли вдаль, промчаться ль мимо?

Я опускаюсь вниз кругами…

Ещё я помню своё имя и имя матери моей.

И только аромат цветущих роз

Летучий пленник, запертый в стекле,

Напоминает в стужу и мороз

О том, что лето было на земле.

Свой прежний блеск утратили цветы,

Но сохранили душу красоты.

Уильям Шекспир, 5 сонет

Еще не раз вы вспомните меня

И весь Мой Мир, волнующий и странный,

Нелепый мир из песен и огня,

Но меж других единый необманный.

Он мог стать вашим тоже, и не стал,

Его вам было мало или много,

Должно быть плохо я стихи писал

И вас неправедно просил у Бога.

Но каждый раз вы склонитесь без сил

И скажете: «Я вспоминать не смею,

Ведь Мир Иной меня обворожил

Простой и грубой прелестью своею».

.

(Николай Гумилёв)

P.S.

«Да, я знаю, я вам не пара,

Я пришел из иной страны,

И мне нравится не гитара,

А дикарский напев зурны…»

***

Моей стране везло –

она одолевала

большое зло и малое.

Но вот родное зло

пригрелось, приросло,

прикинулось судьбою.

Хоть и внебрачно зло,

но всё-таки родное.

Зубами гложет грудь,

хотя и не грудное.

Что вытворяет – жуть!

Но всё ж оно родное.

Сил не осталось жить.

– За то, что ты такое,

убить тебя, убить!

Но как убьёшь родное?

И родине моей,

заплаканной зегзице,

и горше, и больней,

чем римской той волчице,

которой всё равно,

кто ей сосцы кровавил,

и Каин ей родной

не менее, чем Авель.

И родина, венцом

своим терзаясь снова,

стоит, уткнув лицом

родное зло в панёву,

и левою рукой

жест делает неясный,

чтоб отошло добро

туда, где безопасно…

.

Петр Вегин