Это разнообразие во взглядах продолжается и доселе, причем несомненно преобладает запретительное отношение, как вытекающее из самого духа папизма, повсюду старающегося поставить преграды проникнуть мирянам к первоисточникам церковно-религиозного знания, — в невольном опасении, что такое проникновение может раскрыть несогласие ее учений и практики с непреложным свидетельством Слова Божия. При этом нельзя не отметить странности, что и на почве протестантизма Землер, Лессинг, а также другие протестантские рационалисты, тоже высказывались против допущения чтений Библии среди мирян, — как бы в подтверждение того, что крайности сходятся.
Этих крайностей чужда св. православная церковь, которая всегда держалась мнения древних отцов, что Св. Писание есть источник истинной жизни и потому чтение его должно быть предоставлено всем без исключения, хотя этим самым не исключается заботливость церкви о том, в каком виде мирянам, как духовным младенцам, предлагается это чтение. Было бы нелепо, если бы церковь равнодушно относилась к распространению Библии среди ее чад в искаженном еретиками, сектантами и разными лжеучителями виде. Поэтому она сама заботится о надлежащем переводе Св. Писания на народные языки и одобряет их для распространения чтения. Этому нисколько не противоречит и определение иерусалимского собора от 1672 года, где на вопрос: «Все ли вообще христиане должны читать Св. Писание», по-видимому дается отрицательный ответ: «Нет» (ου), причем поясняется: «Мы знаем, что всё Писание богодухновенно и полезно, и столь необходимо, что без него вовсе невозможно быть благочестивым: однако читать его не все способны, но только те, которые знают, каким образом надлежит испытывать Писание, изучать и правильно разуметь оное. Таким образом, всякому благочестивому позволяется слушать Писание, дабы веровать сердцем в правду, и устами исповедовать во спасение, но не всякому позволяется, без руководства, читать некоторые части Писания, особенно ветхо-заветветного. Без разбору позволять неискусным чтение Св. Писания тоже значит, что и младенцам предложить употребление крепкой пищи» (см. Царская и патр. грамоты, Спб., 1838). Правило вполне мудрое. Но что и оно не имеет безусловного значения, об этом свидетельствует тот замечательный факт, что в русском переводе в этом ответе исключено слово «нет», чем русская церковь хотела еще более оттенить свое благосклонное отношение к широкому чтению Св. Писания всеми христианами, ограничивая его лишь соображениями здравого смысла, а не какими-либо иерархическими прещениями. Этим определяется и ее отношение к вопросу о распространения Св. Писания на туземных народных языках, над переводом на которые неустанно трудятся ее просвещенные миссионеры (см. Библия в России).
Николай Никанорович Глубоковский,
доктор богословия
-
) таким.
